Сон под включенный телевизор не прошел для Евдокии даром. Сегодня за завтраком она ошарашила меня вопросом:
– Слушай, а что такое бесконечность?
Я стараюсь жевать помедленнее, чтобы успеть придумать нечто краткое, доступное и не причиняющее ущерб моему имиджу.
– Дусь, слово «бесконечность» самим своим звучанием отвечает на твой вопрос: без конца! То есть, это то, что не имеет конца, не заканчивается.
Дуся задумчиво вылизала пустую миску. Заглянула в кошачью – там тоже все закончилось. Бесконечности поблизости не было видно.
– Так не бывает – сказала Дуся – у всего есть начало и конец. Возьмем, к примеру, Анфису. Иди сюда Анфиса, стой спокойно, мы будем у тебя конец искать.
Фиса презрительно фыркнула и ушла с концами – сторожить мышей в кладовой.
– Хорошо – не расстроилась Евдокия – тогда возьмем, к примеру, тебя. Я вижу, где ты начинаешься и где кончаешься.
– Интересно, и где же?
– Так это же понятно: там, где голова – это начало, а вот то, что в тапках – это конец.
– По-моему, наоборот – возразила я.
– Ну, что ты, в самом деле, голова – это главное, я вот своей и кушаю, и смотрю, и нюхаю, и слушаю, и думаю. Не может такая полезная штука, как голова, быть концом. С нее все начинается. А пятки – что пятки? Толку от них никакого. Болтаются себе на конце, только мусор всякий собирают.
– Знаешь, Дусь, мне кажется, что бесконечность – это все же не предмет, а процесс.
– Как это?
– Ну вот, смотри, на плите у нас варится суп. Если он будет вариться, вариться, вариться, но так никогда и не сварится, в то же время, не прекращая попытки свариться, – это и будет бесконечность.
Евдокия впала в глубокую задумчивость: еще раз задумчиво вылизала пустую миску, задумчиво посидела у печки, и, задумчиво наступив мне на ногу, пошла на улицу.
Через полчаса, выйдя с ведром за водой, я имела возможность услышать, как Евдокия вещает у ворот, собравшимся на лекцию аборигенам всех мастей.
– Бесконечность – донеслось до меня – это когда жуешь сосиску, жуешь, жуешь, а она все не кончается и не кончается, и никогда не кончится, сколько не жуй.
Бурные аплодисменты. И робкий голос из задних рядов:
– Извините, а что такое сосиска?
(с) Людмила Старцева