О самом катастрофическом они предупредили сразу. Группа непьющих веганов в полосатых купальниках в количестве шесть человек.
Выезжают через неделю, будут необратимо к десятому числу.
После прочтения этих обстоятельств мои волосы заранее поседели и на всякий случай встали дыбом.
Пареная спаржа с бокалом зеленого чая.
На горизонте вырисовывался антитур по антигрузии. Предложить вегану хинкали – это как обидеть ребенка.
“Алярма! Всем срочно покинуть корабль!” – продолжал кричать мозг, но покидать было не по-грузински.
В день их приезда я выпила натощак ведрышко чачи, чтобы придать моим феромонам страха нотку непринужденности. И мы прямо из аэропорта выехали в Рачу.
В Амбролаури нас, как обычно, встречали, как дорогих гостей. В Грузии всех встречают, как дорогих гостей.
«Это твои друзья?» – спросил меня винодел Гоги.
«Да», – понуро ответила я.
«А кто они?»- уточнил он.
«Они веганы» – ответила я. –
«Что, все? А выглядят здоровыми. Ничего, не переживай, все будет хорошо», – успокоил он и крикнул жену Марехи принести Краткий справочник заболеваний Айвазяна за 1932 год.
В первый вечер осмотр достопримечательностей прекрасного горного региона был завершен на скорую руку, потому что спаржа уже пропарилась и нас ждали к столу.
Зачем делать живым людям овечью еду винодел не понял, но просьбу выполнил. И попросил никому в Грузии об этом не рассказывать.
Сели за стол с большим энтузиазмом. Я села, как на казнь.
Разлили красное сухое, гости подняли бокалы с родниковой водой. «Напомни, зачем люди ехали в Грузию?» – тихо спросил меня винодел на грузинском.
«Послушать тосты» – на грузинском ответила я.
Он приподнял брови на 40 сантиметров, но задачу понял.
Он говорил так, как будто мы вчера закончили войну, как будто он выдавал единственную дочь замуж в Австралию.
Христианские проповедники на Островах Святой Елены, Вознесения и Тристан-да-Кунья обращали местное население в новую религию с меньшим энтузиазмом, чем винодел Гоги пытался налить веганам красное вино.
Он понимал – на кону честь страны.
Он произносил такие тосты, что во дворе сыпались яблоки и стонали собаки.
Потом пошел дождь. Думаю, его вызвал Гоги.
Потом тост сказала я, потом занесший хинкали родственник.
Затем позвали соседа Манучара, он знал стихи на русском.
Гости вытирали слезы рукавами и метались на старинных деревянных стульях. Оно и понятно – такие эмоции насухую в Раче еще никто не переносил.
Позвали соседа Элизбара, тоже винодела, и видимо ему вкратце при входе заранее описали катастрофу.
Он вошел с таким лицом, как будто в доме кто-то был при смерти.
Он шел победить – 20 литров красного сухого и 2 килограма тяжелой артиллерии в виде рачинской ветчины.
Налили.
В комнату вошло четыре грузина и сходу низкими трубными голосами затянули полифонией рачинскую песню «Калса висме».
Под фон неземных звуков Элизбар начал говорить тост про самое дорогое – про Грузию. У главного вегана Алексея перекосилось лицо.
Он попросил налить ему пару капель потому, что за такую страну айвовым компотом не пить.
Элизбар влил ему в бокал 2,5 литра хванчкары и приготовился слушать.
Алексей говорил что-то тоже такое задушевное, что забылся и все выпил.
Группа онемела и от потери бойца тоже попросили им налить.
Алексей сказал, что виноград – это фрукт, а потому в виде исключения им можно.
Гоги расстегнул верхнюю пуговицу сорочки.
Элизбар потребовал всех к себе в дом. Мы перебазировались.
Старушка мать Элизбара после слов «мы не едим мясо» перекрестилась и попросила невестку поставить на стол сациви из индюшки и добавила, что птица всю жизнь ела только чистую кукурузу и потому она, считай, что и не мясо.
Гостям принесли теплые покрывала укутаться.
Стемнело и уже плохо было видно на тарелке щавель или куриная ножка.
Элизбар подарил Алексею настоящий рог для вина.
В виде алаверды Алексей съел полкилограмовый кусок копченой рачинской ветчины и сошел сума от ее вкуса.
Вегетарианскую вареную кукурузу девочки из группы по совету невестки жирно мазали домашним сливочным маслом, солили и так ели.
Вино налили всем, чтоб не чокаться компотом.
Пили за семью, детей, счастье, свободу, настоящую любовь.
Прокляли войну, болезни и ипотеку. И за дружбу народов хванчкару пили уже все.
Пришли еще два соседа, принесли национальный инструмент чунири и сыграли про любовь.
В пол третьего ночи мы пели песни, танцевали Рачули и Рашовда и криками «Асса!» будили местных сусликов.
Записывали рецепты соуса ткемали и обнимались с бабушками, дедушками и невестками.
К 5 утра гости начали расходиться по комнатам и Алексей сказал:
«Я не знал, что за сутки можно полюбить незнакомых людей. Когда приезжаешь в страну грех не следовать ее традициям.
У каждой нации они свои, и у Грузии они самые бесподобные».
Valentina Semilet
