Когда болеешь, то одно из обязательных осложнений – жалость к себе, любимому. Я тут не исключение:
– Ой-ёй-ёй! Бедная я, несчастная! Все веселятся на корпоративах, все упоительно проводят выходные, все наслаждаются пушистым снежком! И только я одна сижу тут кашлююю, ингалируюсь, в трениках и свитере, опухшая и некрасивая! Ой-ей-ёй! Почемууу я? Почему это всё со мной!…
И т.п. и т.д. Здесь я – чемпион. Неподдельное горе. Планирование собственных похорон. Собирание родных и близких вокруг дивана больного человека. Да мало ли развлечений!?
Но вот я села читать совершенно офигительную книжку Леонида Красина “Дела давно минувших дней”. Красин (партийная кличка “Никитич”) легендарный герой начала прошлого века. Личность масштаба Ленина и Троцкого. Год просидел в одиночке в Таганской тюрьме.
Вот его воспоминания:
“Таганская тюрьма была в то время одной из образцовых одиночек, и вообще режим в тюрьмах при Александре III отличался большой строгостью.
Первые недели были самыми тяжелыми. Я, однако, довольно скоро нашел средство восстанавливать душевное равновесие, когда оно начинало колебаться.
Работа или вообще какое-нибудь сосредоточенное.
Упорное занятие оказались этим действительным средством.
Не имея ни книг, ни бумаги, я занимался математическими задачами, используя найденный гвоздь и штукатурку стен.
Из мякиша хлеба приготовил себе нечто вроде кеглей и из этого же материала сделал шахматы.
Проделал и некоторый биологический опыт, посадив в свободный чайник пойманного клопа и наблюдая в течение месяцев, как он в процессе голодания превращается почти в прозрачную пластинку. Это – занятия, так сказать, теоретические, или кабинетные.
Одновременно не забывал и физическую культуру.
Средством для этого был, главным образом, тяжелый табурет, имевшийся в камере, с которым можно было проделывать достаточное количество гимнастических упражнений.
Хорошей гимнастикой и вообще способом рассеять дурное настроение была чистка посуды.
Посуда в камере была из красной меди, луженая, и с течением времени приходила в довольно неказистый вид.
Но если взять мелко истертый кирпичный порошок и кусок сукна, то, поработав усердно около часа, можно было добиться того, что и таз, и кувшин для воды, и небольшая миска для супа, и стакан для кипятку горели, как будто были сделаны из червонного золота. Настроение после такой работы неизменно и прочно улучшалось.”
Пожалуй пойду почищу какие-нибудь миски. У вас нету немного кирпичного порошка?
(с) Ольга Ускова