О памяти, кофтах и мороженом.
Последние пару дней в доме было множество гостей – человек сорок. Сегодня, естественно, начинается.
-Здравствуйте, я, кажется, забыл у вас черный пиджак – не посмотрите?
– Черного пиджака не нашли, но нашли серый, две синие кофты и красные сапоги. Приезжайте искать сами.
Я тем временем рассматриваю кучу добычи. Подходит Леха.
– Куртка валина, плед катин, а в этой кофточке с бантом была позавчера Береза.
– Позавчера, не вчера?
– Солнце, ты вчера весь день просидела с Березой – ты не помнишь во что она была одета?
Я изо всех сил стараюсь.
– Погоди… погоди… о! Она сказала: “Давайте, несите ваш тортик, у меня платье широкое и хорошо тянется!” Она в платье была! Ээээ… в синем!
– В коричневом.
– Ну, это почти одно и то же.
… Да, я чудо какая наблюдательная.
Если мне нужно что-то увидеть, мне надо это сказать.
Желательно, вслух. Еще лучше написать.
Тогда я буду помнить это вечно.
Я помню, помню.
… Мне семь лет. Я у бабушек в Вологде. Лето.
Я иду в универсам, покупать самое вкусное во вселенной мороженое “Ледок” за 4 копейки.
У меня восемь копеек и я уже предвкушаю – маленькие газетной почти бумаги свертки по форме ведерка с торчащими сосновыми занозистыми палочками, моментально тающие, текущие сладчайшим малиновым соком сквозь бумагу…
Дорогу перебегает женщина с крошечной девочкой в коротком желтом платьице.
Девочка спотыкается, ударяется коленкой о серый морщинистый асфальт, взревывает – женщина подхватывает, не то выговаривает, не то утешает – и я думаю:
“Они не успеют дойти до конца дороги, как девочка забудет, что упала. А я буду помнить.
У меня в голове это желтое платье, этот плач и это солнце будут всегда”.
Слова важнее всего для таких, как я.
Тата Олейник
И пусть вам снятся паруса…
Фото Валерий Василевский