Южанам нас не понять. Это бесполезно. Внешне мы, конечно, очень похожи, но только внешне, только внешне.
Муж мой вырос в Пятигорске, я – в Москве. Это не Мурманск, разумеется, или там Норильск, но и не Ялта, уж поверьте.
Посадили мы с братом алычу на даче. Лет пять назад. И даже она урожай дала, не поверите. Штук двадцать плодов, не знаю ягоды это или фрукты. Сидим мы с братом, жуем их. Радостные, словно боженька нас поцеловал. Подходит муж мой, берет одну и говорит, прошу заметить, совершенно не опасаясь за здоровье:
– Ой, блин, кислятина какая!
Кислятина ему. А нам чудо. Той же зимой, к слову сказать, вымерзла наша алыча к херам лосиным. Хотя и зима не сказать, что уж прям холодная была. Обычная зима московская.
Конечно, мужу моему там, на Кавказе, хоть бы и северном, было тепло и вкусно. Там на улицах грецкие орехи растут. Ну, как у нас клены или тополя. А там грецкие орехи, прям на земле валяются, да. Я их, правда, первый раз в январе увидела. Не орехи, деревья орехов. Да, прям на улице, здоровенные – капец!
Там вообще все прям на улице растет. Абрикосы всякие, персики даже. А у нас хорошо растет антоновка. Раз в два года даже плодоносит, причем, куда эти урожаи девать – каждый раз мигрень. Но, согласитесь, антоновка по сравнению с абрикосом это немножко кисло. Хотя мы привыкли, нечего рыло воротить. Моченую пробовали? Шик. Деликатес. Точно вам говорю.
Помню, прилетели в Тунис с женой брата. Конец мая, там клубнику ведрами ставят на ужин и арбузы. В мае арбузы, ага. И вот арбузы ведрами, я клубнику как не в себя, диатеза боялась, но ничего, обошлось. А через три дня поставили посреди клубники и арбузов огромное блюдо с чем-то непонятным. Вроде малина. Но не малина. Похоже на ежевику, но не ежевика. Черная, длинная, пахнет странно. Стоим, смотрим, как те бараны на ворота.
– Это что такое, интересно, – вопрошает она у меня.
– А я откуда знаю? Вроде ягода какая-то…
– Ну, это я и без тебя вижу, а что за ягода?
И боимся пробовать, честное слово. На русский язык среагировала какая-то тетенька из отдыхающих:
-Это, – говорит, – шелковица, кушайте!
-Что за вай «шелковица»? – хором попросили мы.
– Ну, по другому еще тутовник!
-И что за тутовник такое?
-Ну, ягоды такие! Вкусные!
Сильно понятнее не стало, пробовать не решились. На другой день гуляем по территории и ба-а-а-а, нате вам. Куст. Весь обсыпанный этой ягодой. А рядом еще один. И еще один. И под кустами этих ягод – мамадарагая. С одной стороны поняли, что вроде бы и не экзотика, с другой стороны… ну, как-то получается отдыхающих подножным кормом угощают, девать некуда, вот вам граждане из диких стран? На ужин попробовали. Ягода, как ягода, сладкая. Обидно немного стало, что у некоторых под ногами валяется, а у нас редиска в теплице и то еще не то, чтобы прям дофига. Говорю же: не Ялта, даже не рядом…
К слову о Ялте. Было мне годов около двадцати, отдыхали мы с мамой в Ялте. Точнее сказать в Алупке и по знакомству нас устроили в пансионат, стоящий прямо на пирсе. Первее линии не придумать, заглядение просто. Дело было в сентябре, вокруг пансионата росла куча инжира и ветки заходили на общую веранду, рви сколько влезет, а влезало в меня, поверьте, два ведра в сутки. Инжир меня очаровал до полной потери концентрации. Я даже два фиговых листа домой привезла, не помню с какими целями, а уж такого вкусного я больше никогда не ела. Еще бы: спелее некуда и прямо с ветки. У меня прям транс какой-то был. Эдемский сад, не больше ни меньше. Знаете, смородина, в изобилии произрастающая на берегах Клязьмы это прекрасно, но не инжир.
И вот, сижу на этой веранде, курю утром. И слышу из-за угла мат-перемат. Женский голос причитает: да и что же за наказание, да и как же жить, да сколько же мучений, да кто же погань эту развел, и так далее, горя с Ай-Петри и немного выше. Интересно, думаю. Что же там случилось? Заворачиваю жало за угол, а там уборщица. Отмывает с кафеля инжир. Он переспевший с веток падает и мощные такие кляксы оставляет. Моет тетенька пол и причитает о тщете трудов своих. Вот кому эдемский сад, кому за что ж такое наказание, да…
Больше я ни разу в жизни инжир не ела. Нет, к нам привозят его, но только он зеленый, как укроп, и что-то совершенно не вдохновляет. Правда одна добрая душа прошлой зимой подарила мне трехлитровую банку варенья из инжира.
– Забери ради бога, сказала. У мамы в Сочи посреди двора инжира растет, спасения нет от урожая, девать ну некуда.
Обняла я это чудо-чудное, воздала благодарности добрым богам Северным и Южным и с превеликим удовольствием полгода мы это варенье ели. Теперь еще полжизни вспоминать буду этот кайф.
Но пришло и мне отмщение этим летом. С соседями по даче пили чай. Соседка родом из Грозного, у них там тоже алыча, шелковица и прочие ништяки под ногами валяются. Почему-то начали про детство вспоминать мы, как на ящике от молока с горок зимой катались. Татьяна слушала, слушала, вздохнула тяжко.
– Блин, как же завидно, – говорит. – У вас такое веселое детство было! Горки-санки, коньки-лыжы… а у нас что? Мы и снега не видели нормального…
(с) Ольга Иванова aka Suchka S Sumochkoy