После ухода из жизни нашей бабушки, у которой дочка жила, пока училась в универе, в первый же мой приезд у меня возникло чувство, что меня, как агрессора воспринимают.
В квартире висел дух настороженности и отчуждения. Бабушка мне двоюродная, но, когда я училась, тоже у нее жила и квартиру эту знаю хорошо.
А тут было прям неприятно как-то, как будто за тобой наблюдает кто-то невидимый.
Неуютно было, страшно, тем более, что при жизни бабули все было хорошо, она меня очень любила…
И я тогда вспомнила, что бабулечка свято соблюдала правило – выпивать рюмочку водочки перед обедом. Она же всю войну прошла, фронтовые сто грамм привыкла получать и употреблять, и потому бутылка хорошей водки в холодильнике, в дверце, всегда стояла.
Пила строго раз день, только перед обедом, и строго одну рюмку.
И я, об этом вспомнив, в один из дней налила ее рюмочку, поставила ее на столе, прикрыла сверху кусочком хлеба и попросила относиться ко мне без опасений. Объяснила, что я просто дочку приезжаю проведать, на ее имущество не покушаюсь и ничего менять тут не собираюсь. Пространство ее уважаю и память о ней сохраняю свято.
И… рюмочку на столе оставила.
А на следующее утро обнаружила пустую рюмку и рядом лежащий хлеб.
Никого в квартире, кроме меня и дочки не было. Лужицы рядом с рюмкой не было тоже.
Двери в кухню ночью были закрыты и никто туда не входил.
И после этого атмосфера в квартире поменялась к лучшему.
Уезжала я без опасений за дочку.
До сих пор с ней этот случай вспоминаем.
(с) Татьяна Бурдина