Когда много летаешь и меняешь часовые пояса, то уснуть, как правило, не удается сразу. Раньше (да и сейчас) я выматывал себя в спортзале и бассейне, но даже это не всегда помогало. Чтобы адаптироваться, все равно нужно время.
Ты приходишь в свой дом, бросаешь чемодан у входа, первым делом залезаешь под душ и долго-долго стоишь под водой.
Потом валишься спать, но сон не идет и, проворочавшись час или два, все равно идешь на улицу.
Недалеко от моего дома есть круглосуточный магазинчик, обычный Family Mart – таких сотни тысяч по всей Японии, я обычно приходил туда поздно ночью, брал горячий чай, онигирик, маленькое печенье и садился на лавочку у входа.
Ночью в магазине, когда бы я ни пришел, был дедушка лет 75. Мне было неведомо, когда он спит и почему всегда сидит здесь в такое время: возможно, просто молодняк не любит работать в 2-3 часа ночи, вот и доставалась ночная вахта японскому дедуле. А может, все гораздо прозаичнее, и дедушка – хозяин магазина, чтобы не платить ночные, выходил на смену сам.
Дед был неприветлив, худощав, смотрел строго впереди себя, носил как правило больничную маску (в Японии это частый аксессуар на улицах) и порой что-то бурчал себе под нос. Мы с ним активно друг другу не понравились с самого начала.
Я привык, чтобы мне улыбались, а он, – что ночью ходят только японцы и не шарятся всякие… гайдзины… Я со своим горячим чаем выходил на улицу, садился на лавку, и видок, думаю, у меня был тот еще: небритая рожа после длинного перелета, в каких-нибудь льняных мятых штанах, разбитых кроссовках часто на босу ногу. Ну за что было меня любить? Но когда годами ты ходишь в один и тот же магазин и берешь один и тот же набор, то рано или поздно лед начинает таять, и вот однажды в угрюмых его старческих глазах появились теплые искорки.
Я всегда садился на первую лавку у входа, откидывался назад, опираясь головой о витрину, ел свой рисовый шарик или просто медитировал. Ночи здесь теплые, прохожих в это время почти нет. Иногда я что-то писал, иногда просто сидел, крутил в голове планы на завтра. Одна и та же картинка: горячий чай в руках, зеленая витрина сзади и японский дедушка, который чем-то постоянно шуршал и гремел в магазинчике.
Так было несколько лет подряд, а в последние месяцы дедушка куда-то пропал и лавки у магазина после полуночи ставили вертикально. Разумеется, это был не столько сигнал мне, сколько недвусмысленный знак молодежи – мол, нефиг тут тусить, взяли, что надо и валите! Но, как странно: бессонница после перелета, ночь, горячий чай и свет от витрины, а сесть нельзя, и дух японского магазина в виде бессменного дедушки покинул это место – за кассой теперь дежурил мужик примерно моих лет. Он мне всегда улыбался и кланялся, но лавки при этом стояли вертикально, и я, как дурак, топал домой с этим набором из чая, рисового шарика и печеньки. Как будто у меня дома нет чая и ничего есть… Грешным делом я подумал, что дедушка отъехал в лучшие миры, и в магазин по ночам теперь ходил редко.
После очередного прилета, отлежав все бока, полусонный, я все-таки поплелся в магазин и увидел знакомую сгорбленную фигуру.
Дедушка молча вышел из-за прилавка, сам достал чай из горячей витрины, сам выбрал мой обычный онигирик, потопал до полки с печеньем, поставил все на прилавок и… улыбнулся.
Сегодня он был без маски и оказалось, что улыбки ему не чужды. Я тоже улыбнулся, а потом засмеялся, старик рассыпался трескучим смешком, а я уже хохотал во все горло.
Все было правильно, все хорошо, ночной хранитель вернулся в свои владения!
Я вышел на улицу и посмотрел направо: лавки стояли вертикально, но шаркающий звук шагов за спиной мне дал понять, что еще ничего не потеряно.
Дед, кряхтя, опустил скамейку, сам сел на нее и махнул приветственно рукой. Я пристроился рядом, откинулся назад и вытянул ноги.
Вселенная нашла свое равновесное состояние: звезды висели над головой, слышался шум моря, и весь город принадлежал только нам двоим. Дедушка посидел немного, повздыхал о чем-то своем и пошел внутрь. Да, и правильно – у него бизнес, ему некогда с каким-то иностранцем рассиживаться…
Артур Шомахов
10 октября 2017г.